В двадцатом веке жил такой мужчина, Чичико, также известный как Григол Пачулия. Родился он в Батуми и на берегу моря учился играть в футбол, недолго проработал почтальоном и позже стал игроком первого поколения тбилисского Динамо.
Тогда в городе была распространена такая шутка, мол, у тебя ноги как у Пачулия. Понятно, что подразумевалось не стройность конечностей. У него был очень хорошо поставленный удар — сначала он очень точно и сильно бил по мячу, а потом мяч сменился людьми.
Неожиданно для всех, в 1937 году тренер Динамо и бывший футболист Григол Пачулия был назначен Комиссаром внутренних дел Абхазии. В те времена репрессии шли со всем ходом, канцелярия не справлялась с письмами и протоколами из регионов. Многие приказы отдавались по телефону или с отправлялись так называемой шифротелеграммой. Тем не менее, особо важные приказы чекисты получали лично.
Согласно защищенным до этого в архиве бывшей госбезопасности документам, Чичико был вызван в НКВД и поручили ему важное партийное задание. Он должен был вырыть труп “загрязняющий это место” труп Нестора Лакобы из сухумского ботанического сада и перезахоронить его на городское кладбище.
Его подчиненные задание добросовестно выполнили, но и на Михайловском кладбище останки Лакобы надолго не оставили — по приказу нового начальника Абхазского НКВД Какучая он был перезахоронен в Маякский район Сухуми.
Почему власть так боролась с трупом Нестора Лакоба? Что же было причиной? Чем обосновано столь большая любовь Абхазского общества к Лакоба?
Нестор Аполлонович, как его звали, родился в Абхазии, в семье крестьянина. Политическую жизнь начал с раннего возраста. Одно время учился в Тбилисской духовной академии и вел активную революционную деятельность в Батуми.
В его политической жизни ключевым моментом стал 1921 год, когда большевики “сделали Абхазию красной”. Лакоба стал главным действующим лицом в Абхазии. В советской ривьере он создал мини модель патрон-клиентских отношений. В исполнительных и партийных органах на первые роли вышли этнические Абхазы. Эта тенденция продолжалась до 1931 года.
После, Абхазов заменили Русские и Грузинские элементы на местных должностях Абхазии, но лишь на низшем уровне. Доминантная позиция, все же, была у Лакоба и его окружения.
В этот же период берег черного моря часто посещали высшие должностные лица СССР. Для них построили специальные санатории и инфраструктуру для отдыха. Прием политической элиты был хорошей возможность установить с ней личные отношения. Во время смерти Ленина Троцкий, отдыхающий по партийному заданию, был как раз в окружении Лакоба.
В 1920-ые годы, когда в СССР этнические меньшинства пользовались большой поддержкой, Лакоба всячески поддерживал демонстрацию этнического самоопределения и своего, национального лица. Он также поддерживал Абхазскую культуру и продвижение Абхазских политических элит на разные должности.
В 1925 году в Тифлисе вышла работа, в которой история Абхазии рассказана с древнейших времен. Основной ее целью была выяснить происхождение Абхазов. В Институте языка, материальной культуры и истории запланировали несколько этнографических экспедиции в Абхазию. Основным предметом исследования Абхазских студентов была Абхазия.
С 1930-ых годов в Абхазии начались политические изменения. У Лакоба начали напрягаться отношения с Берией. Изменилась и национальная политика СССР.
28 декабря 1936 года, после обеда с танцорами Сухишвили, Нестор Лакоба скончался. В Абхазской историографии уже утверждена “истина”, что Лакобу отравил именно Берия как раз на этом обеде.
Его останки перенесли в Абхазию, в которой его встретила большая процессия.
«Прощай, наш дорогой Нестор!», — спустя день, именно с таким названием была опубликована депеша правительства в газете “Коммунист” на имя супруги Лакобы, Сарию, которую несколько месяцев спустя арестовали.
К концу 1936 года репрессии уже начались. Лаврентий Берия ситуацию использовал себе в угоду — в Абхазии назначил свои кадры и верных ему людей.
Абхазскую элиту потихоньку заменила элита Грузинская (Мегрельская). Лакоба стал врагом народа, а часть показательных судебных процессов против его сторонников освещалась в прессе.
Абхазская элита не смогла смириться с потерей привилегии, которые у них были при Несторе Лакобе. Для них Лакоба стал символом дипломатии, который в обход Тбилиси умел связываться с центром в Москве и защищать абхазские интересы.
Нестор был гарантом доминации абхазского этноса в этой маленькой республике. Именно поэтому, после ареста Берии, когда над его сторонниками начались судебные процессы, первая острая реакция была как раз в Абхазии.
Во времена «перестройки», в 1988 году, в Тбилиси, около Дигомского моста планировалась поставить статую Лакобы. Официоз пытался представить, что Аполлонович был символом дружбы Грузинского и Абхазского народа.
Задуманным мемориалом было уже невозможно изменить сложившийся в Абхазии нарратив. Для Абхазов Лакоба — коварно убитый в Тбилиси угнетенный рыцарь, который дал почувствовать им несуществующую свободу. Ну и что, что обе категории — как “свобода”, так и “отравление” спорны. Исторические нарративы часто создаются именно так, и они сильнее, нежели история – как наука.
Автор: Давид Джишкариани
Материал подготовлен в рамках проекта «Вести из Южного Кавказа». В тексте содержится терминология и иные дефиниции, используемые в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Мнения и суждения, высказанные в статье могут не совпадать с позицией редакции «Netgazeti» и тбилисского офиса Фонда Heinrich Böll.
