«Я осталась дома одна и месяцами не могла видеться с внуками», — рассказывает Лела Кочламазашвили, старшая медсестра четвертого отделения Тбилисской инфекционной больницы.
Через несколько месяцев в предновогодние дни она встетится с членами своей семьи, а до этого она поделилась своей историей для серии рассказов издания Netgazeti — «Люди в период пандемии».
Шли месяцы, я не видела внуков
Пандемия коренным образом изменила мою жизнь. У меня двое детей и четверо внуков. Я решила отправить их всех из дома и осталась одина. Шли месяцы, внуков я не видела. На работе я была нужней, чем детям и внукам.
Как я себя чувствую? За 28 лет я, наверное, дежурила всего три смены. Не было необходимости старшей медсестре дежурить. Но когда это началось, я была на работе почти каждый день.
Лела Кочламазашвили с внуками
В новогоднюю ночь я не дежую, прошла тестирование — ответ отрицательный. Так что обязательно пойду к детям, потому что я уже чувствую, что близка к неврозу. Я много лет жила заботой о своих детях, и мне доставляют большой дискомфорт такие ограничения в общении.
За этот период произошла переоценка многого. Может, кто-то слышал о ковиде, кто-то сталкивался с один или двумя случаями… Но я своими глазами видела людей, которым было очень плохо, кому нужна была поддержка.
Много вещей ушли на второй план, в том числе материальные. Я всегда думаю, что если мы, грузины, и весь мир выживем, это произойдет благодаря поддержке и взаимопониманию.
Очень раздражает поведение безответсвенных людей, которые иногда сами знают, что у них может быть коронавирус, но не идут на тестирование, гуляют по улицам… Они могут стать источником заражения.
Я предупреждаю своих близких, что человек может заразиться, стать носителем этого вируса, прийти к человеку, и заразить его. Почему кто-то должен становится убийцей из-за этого?
Одной ошибки достаточно, чтобы заразить любого из нас
После школы я решила поступить в медицинский институт. Так получилось, что я не смогла поступить в первый год. Поэтому я подумала, что закончу медицинский техникум и в следующем году продолжу учебу в институте.
После окончания учебы было перераспределение. Так мы попали в инфекционную больницу. Я очень увлеклась, встретила хорошую команду, что подумала, что поработаю какое-то время медсестрой. Прошло три месяца, как я начала работать, и я, наверное, заслужила то, что руководство решило назначить меня старшей медсестрой. Я работаю старшей медсестрой уже 28 лет.
Мы одна сильная команда. Здесь я многому научилась: дружбе, поддержке, сотрудничеству…
Когда человек выбирает эту профессию, он всегда должен быть готов помочь другому человеку поддержкой, любовью, своим опытом, всем.
Я знала, что существует слишком много болезней, при которых небольшая ошибка может привести к передаче серьезного заболевания. Даже вирусного гепатита. Я действительно понимала, что это трудная и опасная работа.
Во времена ковида, весь мир признал, что мы сражаемся с неизученным вирусом, механизмы действия которого мы еще полностью не знаем.
Как началась борьба с вирусом, я расскажу вам на своем примере, это как прилив адреналина, когда ты понимаешь что должен это делать, мы обязаны защищать, эпидрежим не должен быть нарушен.
Даже когда одеваемся, конролируем друг за другом, что бы все было в порядке, что бы ни кто не заразился. Одной ошибки достаточно, чтобы заразить одного, а за нами других сотрудников и членов семьи.
Как работник Инфекионной больницы я не могу себе позволить участвовать в семейных мероприятиях
До пандемии мой рабочий день заканчивался вечером в пятницу. По выходным мы с семьей шли в церковь, это было для нас приоритетом, были совместные выезды за город, в кино, в театр. Многое изменилось.
Вот, например, мои родственники, которые поженились. Да, все проходило в очень узком кругу, но я действительно не могла себе позволить, как сотрудник инфекционной пойти на мероприятие.
Я ограничена в посещениях… Как инфекционист, я должна быть примером для других.
Изменилось, то что я не могу пойти куда то с членами семьи. Многое из того, что мне нравилось, стало невозможным из-за ковида.
Первый ковид-пациент
Я всегда думала, что этого вируса в Грузии будет меньше, но из-за того, что границы открыты, и так много туристов приезжают и уезжают, я поняла, что он к нам придет быстро.
В больнице мы каждый день спрашивали друг друга: «Сегодня что-то случилось?» Я знала, что боксированное отделение всегда был начеку. Я часто звонила своей подруге, старшей медсестре этого отделения, узнать как у них дела.
Нас обучали, информировали о новостях от ВОЗ. Мне, как старшей медсестре, пришлось все это изучить, освоить, а затем внедрить в своем отделении. Мы многому научились. Включая управление вирусами.
Это был первый случай заражения этим вирусом гражданина Грузии. Вскоре мы знали об этом человеке все: кем он был, где он был, как он себя чувствовал … Мы все переживали за него.
«Ковид не существует!» — это говорили даже некоторые врачи
Нам часто звонят наши близкие. Вокруг меня было столько «неверующих Фом», они говорили: «Да, ладно. Ковид не существует». Было так обидно, когда даже врачи это говорили. Я, конечно, говорю о представителях других сфер медицины, инфекционисты конечно хорошо знали об опасности.
Я помню, как друг моего зятя сказал, что путешествовал по всей Европе, был в Италии, и я думает, что это мафия, но раз Лела говорит, тогда я верю, что она не лжет и что ковид существует. К сожалению, многие перенесли эту страшную болезнь.
Во время свиного гриппа была эпидемия, но тогда было лекарство. Давали препарат и вскоре человек почувствовал себя лучше. Сейчас, к сожалению, это заболевание вызывает большие осложнения, очень большой риск поражения других органов.
Вторая волна: тяжелые пациенты со сложным анамнезом
Первая волна дала нам время мобилизоваться, узнать больше, набраться опыта. Когда началась вторая волна, мы многое уже знали. Но контингент самих пациентов сейчас тяжелее. Конечно, им нужно больше ухода, возникло больше нагрузки.
Когда человек попадает в беду, когда кроме вас о нем больше не кому позаботится, тогда вы становитесь сильнее и не позволяете себе расслабиться. Пациент не может приглашать к себе посетителя. Теперь вы и его семья. Вам нужно о нем позаботится, так что бы когда позвонят его близкие ответить: «Не бойтесь, он в порядке».
Был случай, когда состояние пациента ухудшилось. Мы с напарником вызвали дежурного врача на помощь. К сожалению, это заболевание вызывает наибольшие осложнения с точки зрения снабжения кислородом. Когда мы измерили насыщенность, она была очень низкой.
Наша больница состоит из множества двухэтажных корпусов. Этого человека срочно перевели из нашей палаты в бокс. Через 2-3 минуты пришел дежурный врач. Паценту на глазах становилось хуже.
Он взял меня за руку и сказал: «Я узнаю тебя по голосу, дочка, пожалуйста спаси меня». Я заплакала, я представила своего отца на его месте. Я сказала, «не бойтесь, я с вами». К сожалению, мы не имеем права покидать отделение, поэтому я проводила его до двери.Он держал меня за руку, я старалась его успокоить, сказала, что все будет хорошо.
Каждую минуту я звонила в бокс, узнать как он. Меня спрашивали, он твой близский? Слава богу, этот человек покинул клинику совершенно здоровым.
Он отложил автомат, я услышала аплодисменты и заплакала
Однажды в больничной палате раздался звонок в дверь. Открываю и вижу мальчика. Он сказал, что живет пососедству и его мама передала нам угощение. Мне лично сказали? — спросила я, он ответил нет всему отделению.
Он держал в руках запеченные хачапури, которые спекла его мать. Очень красиво оформленные. Я тогда спросила — «Кто то из твоих лежит у нас?» Он сказал, что нет, он просто живет на нашей улице и хотел поблагодарить медиков за упорный труд.
Вы знаете, как много он значил для медперсонала, когда в других странах мира аплодируют медикам и в Грузии это тоже происходит? Я так плакала после поступка мальчика. Были и еще подобные истории, вызывающие слезы на глазах.
Вот еще одна: я живу недалеко от колонии. КПП прямо выходит на мой дом. Однажды в два часа ночи я приехала домой на машине. Иду к дому, и на этот раз меня окликнул молодой парень с КПП.
Вы доктор? [В округе меня зовут «Лела Доктор»]. Я подумала, что этому парню что-то нужно, и спросила, что то нужно?
Он ответил: «Нет, я просто знаю, что вы врач». Отложил автомат в сторону и стал мне аплодировать. Я заплакала, да так что долго не могла оставится. Эта поддержка многое значит. То, что я делаю, — это мой прямой долг. Но приятно, когда люди это ценят.
Момент, когда стало страшно
В зоны, куда я вхожу в защитном костюме, однажды мне стало очень плохо. Я испугалась, что могу упасть в обморок.
У меня железодефицитная анемия, и не хватка кислорода, сказалась. Я еще подумала, там поциент, а они будут возится со мной. Сотрудники перепугаются. Смогла подойти к окну, и там уже смогла подышать свежим воздухом.
Я боюсь, не столько заразиться самой, а заразить сотрудников. Даже сейчас, когда я говрю без маски с вами он-лайн, у меня все равно чувство тревоги.
Медперсонала немного, медсестер явно не хватает. Я призываю население заботиться друг о друге. Если пойдет увеличение заражения, ни одна больница его не выдержит. Соблюдайте дистанцию, одевайте маску, избегайте многолюдных мест.
Наступает Новый год, думаю, что буду делать, какой подарок подарю детям… Всегда есть страх. Но, надеюсь бог будет к ним благосклонен… Если случится беда, возможно я даже не смогу найти для них места в своем отделении.
Ценится ли моя профессия?
К сожалению нет. Каким образом оценивается: когда мне нужно переехать в административное здание, от бухгалтера до генерального директора, все понимают, что, если за пациентом в палате не ухаживают, не заботятся должным образом и если у него или у нее есть какие-либо жалобы, это неизбежно повлияет на имидж больницы.
Все это делается для того, чтобы у нас не было недовольных пациентов. Мы стараемся выкладываться по полной при имеющихся у нас инфраструктуре и условиями.
Это, конечно, они видят. Но я все же считаю, что представители медицинской заслуживают большего признания, особенно когда они подвергаются такому высокому риску и несут такую большую ответственность. Если мы заразимся, останется много безнадзорных пациентов.
Недавно я прочитала, что если один врач умрет, остается большое количество безнадзорных пациентов … сейчас мы все еще убеждены, что медицинский персонал немного больше ценится, потому что мы не знаем, когда и где произойдет очередная вспышка, и нам понадобятся ресурсы и квалифицированный персонал.
Правительство также осознало, что инфекционные клиники не должны находится в таком состоянии. Мы ставили пациентов в невыносимые условия. Был резонанс, после кадров в телеэфире, которые кто то снял в больнице.
Мы ведь тоже это переживаем. Вместо того что бы уделить внимание пациенту, нас еще и кто-то ругает ни за что, за то к чему ты отношение не имеешь. Мне пациентов лечить или слушать чью-то ругань?
Чего бы я хотела в будущем?
Мы очень рады, что Инфекционной больнице выделили другое здание. Еще надо обусторить инфраструктуру. Наверное, скоро этот процесс закончится, и Инфекционная больница станет одной из самых лучших больниц в Грузии.
Мы также были счастливы, когда преуспевающие врачи получили награды.
Я бы хотела, что бы нас больше ценили, и что бы с финансовой стороны мы также были более обеспечены.
