«Опасный прецедент» — блокпосты и баррикады в долине Риони

Прошло почти две недели с тех пор, как полиция установила блокпост возле Гумати ГЭС и ограничила передвижение, и вот уже несколько дней «Защитникам долины Риони» не разрешают пройти в деревню Намахвани, где они намерены продолжить акцию протеста. Рядом с блокпостом недавно построили железные заграждения.

По мнению правозащитников, эти действия полиции являются грубым нарушением Конституции и прав человека, а за официальными оправданиями стоит желание помешать проведению акции протеста.

Фото: Манана Квелиашвили / Батумелеби

Правительство Грузии в 2019 году предоставило право на разработку, строительство, владение и эксплуатацию каскада Намахвани ГЭС (регион Имерети) турецкой компании ENKA (90%) и норвежской компании Clean Energy Group (10%).

Фото: Манана Квелиашвили / Батумелеби

Население различных деревень в долине Риони уже более 5 месяцев проводит постоянные акции против строительства ГЭС. По словам «Защитников долины Риони», по мере тога как протест нарастал, со стороны полиции стали вводится различные ограничения на передвижение протестующих. Ситуация обострилась к концу первого квартала 2021 года: 3 апреля новоназначенный директор компании Мераб Ломинадзе прибыл в ущелье вместе с полицейскими и сказал, что компания должна продолжить подготовку к строительным работам.

Фото: Манана Квелиашвили / Батумелеби

На основе каких аргументов ограничивается движение?

Министерство внутренних дел заявляет, что ограничения вводятся с целью соблюдения «мер безопасности, в соответствии со статьями 25 и 26 Закона Грузии «О полиции». Статья 25 Закона Грузии «О полиции» гласит:

«Сотрудник полиции имеет право потребовать от человека покинуть определенное место на определенный период времени или запретить ему входить в определенное место, если это необходимо во избежание опасности».

В законе не уточняется, в чем именно может заключаться эта угроза. Это ограничение может быть продлено до «устранения угрозы». Статья 26 того же закона разрешает полиции временно ограничивать передвижение лиц:
Если он своими действиями «подвергает опасности свою или чужую жизнь и здоровье»;
Если это не соответствует требованиям статьи 25;
Для предотвращения совершения преступления или административного правонарушения.

«Неоправданно» — Народный защитник об ограничении

Прибыв в ущелье 8 апреля, Народный защитник Нино Ломджария заявила, что ограничение передвижения было необоснованным и несоразмерным:

«Мы не видели никакого оправдания необходимости ограничения свободы передвижения, тем более что не было никаких предварительных условий — ни намеков, ни призывов — к насилию», — сказала она.

Лика Циклаури, представитель офиса Народного защитника, сообщила Netgazeti, что после первоначальной оценки Народный защитник запросила публичное обоснование применения меры в форме публичной информации, но пока не получила ответа. При этом Народный защитник призвала МВД обнародовать это объяснение.

«По своему усмотрению, если существует непосредственная угроза гибели людей, причинения вреда здоровью или реальной конфронтации, в этом случае полиция оценит, какими могут быть эти угрозы, насколько они реальны, мгновенны и насколько эффективны временные полицейские меры и можно ли предотвратить их «.

В упомянутой статье предусмотрена аналогичная возможность, но если МВД применяет эту меру, необходимо обосновать конкретные причины. Абстрактное упоминание статьи не является оправданием. Поэтому нам нужно точно знать, что это было. Недостаточно ссылаться только на статью », — сказала начальник отдела защиты гражданских, политических, экономических, социальных и культурных прав аппарата Народного защитника Лика Циклаури в интервью Netgazeti.

В то же время Циклаури повторяет оценку Нино Ломджария о том, что в условиях, когда «митинги носили мирный характер и не подавлялись призывы к насилию», действия полиции были необоснованными.

«Мы не ограничиваем свободу слова» — начальник полиции.
Охранники ущелья Риони уже несколько дней просят назавть конкретные причины применения этой полицейской меры. Один из лидеров движения Варлам Голетиани неоднократно требовал объяснений.

13 апреля начальник областной полиции Сулхан Тамазашвили ответил:
«Полиция не может обеспечить там общественный порядок, и мы временно ограничиваем их въезд на основании вышеупомянутой статьи. Это временно. Мы ни в коем случае не ограничиваем свободу слова, и полиция готова принять вызов, вы можете продолжить здесь мирные акции протеста».

Почему решение не обосновано?

Директор Программы защиты прав человека Ассоциации молодых юристов Грузии Мераб Картвелишвили в интервью Netgazeti заявил, что считает это оправдание недостаточным:

«Мы знаем, что в целом эта акция ненасильственная и мирная. Если мы говорим о конкретном человеке или группе лиц, совершивших конкретный проступок, административное правонарушение или преступление, то есть конкретные действия. Но когда один человек что-то кому-то что сказал, а вы полностью ограничиваете любое право, это не может считаться оправданием».

Представитель Народного защитника Лика Циклаури также говорит:

«Если вы применяете ту или иную меру, она должна быть пропорциональна той или касаться конкретной угрозы. Акция протеста продолжается уже несколько месяцев, и в настоящее время у населения могут быть разные мнения, это не означет, что процессы обязательно перерастут в насилие».

В то же время, по словам Лики Циклаури, МВД должно обнародовать конкретные основания решения, чтобы дать оценку: «Предотвратить возможные противоправные действия можно более простыми и менее ограничительными средствами. И если это так, очевидно, следует использовать менее ограничительные средства».

«Гипотетически в этом случае, если бы были конкретные звонки, угрозы и угрозы совершения преступления от одного или нескольких лиц, есть другие механизмы, чтобы предотвратить это», — сказала она.

«Опасный прецедент»

По словам директора программы GYLA по правам человека Мераба Картвелишвили, подобная логика применимая к действиям со стороны полиции может стать опасным прецедентом:

«По той же логике полиция может использовать те же аргументы в любое время и сказать:» Вы не можете протестовать здесь, потому что кто-то может что-то кому-то сказать».

Следует также отметить, что статья 25 гласит, что это ограничение «не должно приводить к долгосрочному ограничению права пользоваться своим местом жительства», на нарушение которого часто указывают местные жители; Пункт 4 статьи 26 того же закона гласит, что «временное ограничение должно быть немедленно снято, если нет оснований для применения этой меры».

Мера носит временный характер. «Эти статьи предполагают что ограничения временны, но МВД не указывает, как долго оно использует эту меру», — сказал Мераб Картвелишвили.

Мераб Картвелишвили, директор программы GYLA по правам человека. Фотография: GYLA

Основная задача: «Изменить место протеста»

События между ограничением свободы передвижения 3-4 апреля и возведением заграждения 14 апреля развернулись следующим образом:
10 апреля в селе Намахвани, недалеко от лагеря демонстрантов, в реке Риони пропал молодой человек, его до сих не нашли. 11 апреля полиция демонтировала палатки в селе Намахвани, по официальным сообщением это сделали из-за угрозы подъема уровня воды в реке Риони.

Население, протестующие и правозащитные организации сочли это обоснование неубедительным. «Если это представляет опасность и мотивом является защита людей от этого риска, мы знаем, что рядом с рекой есть офис Enka. Он работает или нет? Остановлены работы или нет? » — спрашивает Мераб Картвелишвили.

Примечательно, что наутро после демонтажа палаток, 12 апреля, когда митинг переместился в Гумати и в Намахвани не было демонстрантов, на месте где был расположен лагерь работали тракторы.

По словам представителя GYLA Мераба Картвелишвили, все это свидетельствует о том, что основной задачей полиции было изменить место проведения акции и не дать демонстрантам протестовать против строительства ГЭС в Намахвани, чтобы не причинить дискомфорт компании.

По словам Мераба Картвелишвили (GYLA), эти ограничения ограничивают не только свободу передвижения, но также право на собрания и демонстрации, потому что люди «не могут выбирать, на какой территории они будут протестовать».