Автор: Кети Сардания, исследователь из Тбилиси.
Заявление советника президента Украины Алексея Арестовича о исторической возможности Грузии занять Абхазию и Южную Осетию вновь подняла в грузинской общественности вопрос о деоккупации, т.е. возвращении Абхазской автономной республики и Юго-осетинской автономной области. Молодые люди и вовсе решили разработать концепцию урбанистического развития оккупированных территорий, посчитав, что поражение России в войне с Украиной неизбежно, что в свою очередь решит вопрос возвращения оккупированных территорий в пользу Грузии.
Эта тема была актуальна и во время войны в Карабахе 2020 года, но тогда было иное геополитическое положение и дискуссии о возвращении территорий быстро сошли на нет. Тем не менее вопрос возвращения оккупированных территорий никогда не выпадал из повестки дня, но особо проявляется в разное время, в разных масштабах и под разными углами. На протяжении многих лет в грузинском обществе сложилось два основных взгляда на вопрос решения конфликтов. Даже в гипотетических рассуждениях они отражают одностороннюю реальность. В контексте российско-украинской войны я подобрала два условных наименования общественных настроений — мирный и военный путь деоккупации.
Милитаристский путь
Данный путь обновился в контексте российско-украинкой войны. Её главной характеристикой является использование геополитического или регионального положения и возвращении территорий. Грузия не должна упускать шансы, которые выпали ей «естественным образом». Некоторые называют это историческим окном. Аргумент данной позиции заключается в том, что Россия воюет с одним из крупнейших государств Европы, Украиной. Ей нужны ресурсы и соответственно, у Москвы не будет времени на Абхазию и Южную Осетию. Грузия в свою очередь должна воспользоваться шансом для восстановления территориальной целостности. Это и так произойдет, когда/если Россия окончательно потерпит поражение в войне с Украиной. Поэтому, нельзя терять время и действовать нужно сегодня.
Для действий данный путь деоккупации выдвигает аргумент территориализма, конечной целью которого является решение самой главной проблемы независимой Грузии — восстановления территориальной целостности. По данному аргументу, по принципу домино с достижением этой цели будут решены и другие главные задачи, решить которые независимая Грузия пытается более чем два десятилетия: вступление в Евросоюз, экономическое и социальное развитие, всеобщее благосостояние и модернизация страны. Это настолько весомые цели, что для их достижения могут быть пригодны любые методы, в том числе военный путь. Положительные стороны этого аргумента похожи на эйфорию. Это действительно сложно представить, но сложности должны преодолевать те, кого обязывает профессия.
Решение конфликта военным путем является радикальным решением для любой страны. В случае Грузии такой сценарий является итогом преувеличенных, а не стратегических и рациональных ожиданий:
- Воюющая с Украиной Россия истощена и не обладает ресурсом для защиты Абхазии и Южной Осетии;
- Россия вывела войска из Абхазии и Южной Осетии;
- Россия проиграет в войне с Украиной;
- Проигравшая Россия обязательно претерпит внутренние изменения;
- В результате, вопрос деоккупации встанет в Абхазии и Южной Осетии сам собой и проблема решится автоматически, к чему Грузия должна быть готова;
- Если не сейчас, то когда Грузия должна использовать данный обстоятельствами шанс?!
Главный аргумент пути деоккупации — «подходящее время», шанс как «подарок судьбы», который нельзя упустить.
Такая позиция порождает иллюзорные мысли, которые игнорируют все негативные обстоятельства. Например, что будет, если Россия проиграет в Украине, но для мести и оправдания поражения выберет жертвой другую страну? Чем вызвано ощущение, что война поражение заграницей обязательно вызовет её внутренние изменения? Да и даже если Россия проиграет и изменится (откажется от имперских планов), а вопрос территориальных конфликтов/территориального единства решится автоматически, зачем тогда военный путь деоккупации? Разве в случае поражения и ослабления РФ не возрастут перспективы реализации мирной политики?
Если милитаристское решение проблемы заключается в наказании людей, проживающих на этих территориях, вопросы должны касаться еще более сложных тем: каким будет сосуществование с жителями Абхазии и Южной Осетии? Особенно важным во внутренней политике будет объяснение военного конфликта государством, которое поддерживает вступление в ЕС; При этом, в государственной стратегии правительства Грузии в отношении оккупированных территорий говорится, что деоккупация возможна путем мирного «взаимодействия и сотрудничества», поскольку «население Абхазии и Цхинвальского региона/Южной Осетии – неотъемлемая часть грузинского общества и будущего».
Путь мира
В условиях войны в Украине вопрос разрешения территориальных конфликтов также активизировался среди сторонников мирного пути. В результате сформировалось мнение, что теперь Грузия должна показать людям, проживающим на оккупированных территориях, что она не намерена возвращать территории военным путем. Это произойдет, если/когда Россия проиграет эту войну. Поэтому необходима подготовка к переговорам.
Грузинская мирная политика часто оставляет впечатление, что со стороны Грузии допускаются только компромиссы:
- Извиниться перед абхазами и осетинами;
- Мшыбзиа [привет в переводе с абхазского — ред.];
- Предложить социальные, медицинские и экономические программы;
- Провести диалоги и объяснить, что главной проблемой для Грузии — Россия, а остальные [проблемы] можно решить;
- Выгода перспективы вступления в ЕС;
- Пообещать сохранить и способствовать самобытности (язык и культура) осетин и абхазов;
- Разработать концепцию урбанистического развития оккупированных территорий.
Путь мира часто трактуется так, что Грузия должна предложить только социальные и экономические ресурсы другой стороне конфликта и, таким образом, вернуть себе «сердца людей». Использование экономического рычага важно, однако его никогда не будет достаточно по двум причинам. Во-первых, потому что экономически и социально зависимые Абхазия и Южная Осетия будут лишь частично интегрированы с Грузией без политического проекта. А во-вторых, из-за неблагоприятной экономической и социальной ситуации на подконтрольной Грузии территории предпочтение только какой-то одной группе, создаст дополнительный барьер для мирного сосуществования.
Еще одним пониманием мира является присоединение Грузии к Европейскому союзу, что открывает новую перспективу для оккупированных территорий. Для этого государство должно сначала уладить собственную политику в области суда, экономики, образования или других сферах. Это более прагматичный путь, но он имеет много проблем в том смысле, что речь идет о неопределенном времени, что негативно работает на Грузию.
Другим путем мира считается народная дипломатия: диалоги между народами, сближение обществ и возникновение личных контактов, однако, какой масштаб у этого пути на фоне того, что либо такие диалоги ограничены, либо их результат не обнадеживает. Причем встречи эти в основном непубличные и часто за закрытыми дверями, что снаружи распространяется в других интерпретациях. Следовательно, это ненадежный путь.
Путь к миру, не сопровождаемый политическим проектом, порождает идеалистические, утопические ожидания в мирных отношениях между грузинами, абхазами и осетинами. Долгий путь к прочному миру также вызывает разочарование у всех трех сторон — если вообще возможно урегулировать конфликт таким образом.
Вывод
Заявления украинских политиков о том, что Грузия не может участвовать в войне или не хочет возвращать территории, явно неприемлемы. Подобные заявления раздираемого войной государства не должны удивлять людей, интересующихся политикой, но, с другой стороны, Грузия – независимое государство, она не обязана вести войну, и на местном уровне неоднократно показывалось, что война неприемлема для общества.
Более того, Грузия официально признала отказ от решения конфликта военным путем. Поэтому единственно правильным ответом на взгляды украинских или местных политиков будет не ссора через заявления, а четкая позиция, чтобы еще раз объяснить, почему война будет проигрышной для Грузии, принесет ли она прочный мир и уверенность и что государство на пути к евроинтеграции не может и не будет начинать войну. Для людей, проживающих на оккупированных территориях, в том числе для осетин и абхазов, сказать, что как минимум, Грузия не начнет войну со своими гражданами, с тем народом, который она считает своей частью, должно быть четким сигналом.
В любом случае обсуждение военного пути деоккупации является дискуссией теоретической, так как опыт августовской войны 2008 года показывает, что решение конфликта военным путем будет иметь разрушительные последствия для Грузии.
В то же время при обсуждении геополитической картины отсутствует региональная перспектива, которая на Кавказе состоит из других акторов, помимо России и Грузии, поэтому необходимо обсуждать более широкую перспективу. Путь мира в свою очередь чрезмерно однобок. Ему нужно больше прагматизма, выработать политику, поставить конкретные вопросы и назвать возможные пути, чтобы идея мира вместо разочарования давала надежду сторонам, которые три десятилетия ожидают мира.
