На фоне новых миротворческих инициатив поддержка и активизация запада приобретает новую роль. Интересно, каким образом продолжится политика ЕС в “участии без признания”.
Война 2008 года и начало российской оккупации загнала Абхазию и Южную Осетию в совершенно новую политическую и правовую оболочку и сразу же было ясно, что она предрекала им всю большую изоляцию от внешнего мира, в особенности — от запада.
Эта данность ясно указывала и на то, что процесс урегулирования конфликтов для Грузии вместе с течением времени стал бы более заковыристым и затянувшиймся. Соответственно, в скором времени после войны Тбилиси западные партнеры Грузии начали разрабатывать дальновидное видение и стратегию, фокусом которого стало бы благополучие простых людей, а не достижение узких политических целей.
Одним из отображений этой политики стало oбъявление Евросоюзом в декабре 2009 года “Политики непризнания и участия в отношении Абхазии и Южной Осетии”.
Согласно стратегии, Брюссель ставил целью усилить гуманитарную и экономическую связь с конфликтными регионами Грузии без обсуждения их политического статуса. Несмотря на то, что со времени обнародования стратегии прошло более девяти лет, можно сказать, что он не приобрел массового доверия и участия в регионах-адресатах.
В это же время, на фоне новых и амбициозных миротворческих инициатив Тбилиси, обновленная полномасштабная и долгосрочная поддержка западных партнеров приобретает решающее значение.
Почему не сработала “стратегия участия” ЕС?
Смотря с сегодняшней ситуацией, за неудачей стратегии участия скрывается несколько причин. Одним из первых обстоятельств, которые оказались мешающими факторами для Брюсселя, было неправильно подобранное время.
Абхазские и Осетинские политические элиты, которые традиционно с опаской воспринимали западные инициативы, сразу же с подозрением отнеслись к новой стратегии Европы.
Для них участие, которое должно было протекать через Тбилиси, оказалось категорически неприемлемым. Соответственно, когда после августовской войны в стране вновь царила политически токсичная атмосфера, столь прагматичная политика ЕС адресаты трактовали как “очередную Грузинскую политическую обманку”. И это окончателно уничтожило возможность оказать первичный позитивный эффект на абхазские и осетинские сообщества.
Следующая причина, из-за которой эффективное осуществление политики участия Брюсселя затормозилась — отношение правительства самой Грузии к миротворческому процессу.
Представленная в январе 2010 года Грузинская стратегия “участие путем сотрудничества”, к сожалению, превратилась в документ, который “положили на полку” и лишь малая часть которого работала.
Исходя из этого, на фоне того, что и в Грузинской политической элите интерес к урегулированию конфликта уменьшался, лишняя активность ЕС могла развязать недоверие уже и в Тбилиси, что логично. Это означало бы суицид политики Брюсселя.
Третий и один из важнейших факторов, который отрезал путь в Абхазию и Цхинвальский регион для ЕС — масштаб Российской оккупации и их физическая изоляция. Если в 2010 году еще было ожидание, что Россия может холодно отнестись к росту влияния запада в Сухуми и Цхинвали, то в следующие годы не раз подтвердилось, что Россия никак не допустит усиления позиции ЕС и любого изменения status quo на этих территориях.
Последняя, но не менее важна причина, из-за которого политика участия ЕС не достигла цели — изменение географии кризисов в глобальном масштабе. После 2014 года южный Кавказ чуть ли не полностью покинул зону внимания Европы.
Войны в Украине и Сирии сделали так, что для Брюсселя трата лишних финансовых и политических ресурсов для урегулирования конфликтов Грузии стало менее приоритетным. Соответственно, без стабильной поддержки “участие без признания” сложилась как несистемная и непоследовательная политика.
Зачем нужно участие без признания?
Несмотря на вышеперечисленные преграды, в будущем усиленные гуманитарные и экономические связи между ЕС и конфликтными регионами Грузии приобретают всю большую значимость. Та комплексная ситуация, которая сложилась вокруг вопросов Абхазии и Южной Осетии явно ставит Грузию в проигрышное положение. Соответственно, невозможно, чтобы миротворческая политика Тбилиси достигла успеха без сильной поддержки на местах и того, кто сбалансирует Россию.
Со своей стороны, та тактическая политическая битва, окончательная цель которого мирное урегулирование конфликтов Грузии, невозможна без активного участия Брюсселя. Важно, чтобы в ЕС осознавали — их давно уже рассматривают как заинтересованную сторону на Южном Кавказе, а не как рядового, внешнего наблюдателя.
Мобилизация обновленной энергии и идеи со стороны ЕС для роста участия абхазских и осетинских сообществ в первую очередь входит в интересы Тбилиси, который в этот раз должен показать максимальную открытость по отношению к политике Брюсселя или конкретных европейских государств.
Усиление гуманитарных и экономических связей создает выгодную обстановку для усиления в Абхазии и Южной Осетии европейских ценностей и ментальности, тогда как Россия, несмотря на растущее политическое, культурное и информационное влияние до сих не может создать заманчивую парадигму развития для местного населения.
Борьба против изоляции абхазских и осетинских обществ возможно лишь с открытостью и новых стимулов и инструментов участия. Со стороны Европы оптимизация собственной политики и максимальное доверие со стороны Тбилиси к своим партнерам по вопросу непризнания — безальтернативный подход для построения в стране стабильного мира и начала процесса примирения людей, разделенных конфликтом.
Со своей стороны же, чем раньше начнется анализ прошлых ошибок и сведение до минимума новых, тем больших шансов появится для спасения участия без признания.
Автор: Вано Абрамишвили
Материал подготовлен в рамках проекта «Вести из Южного Кавказа». В тексте содержится терминология и иные дефиниции, используемые в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Мнения и суждения, высказанные в статье могут не совпадать с позицией редакции «Netgazeti» и тбилисского офиса Фонда Heinrich Böll.
