Прихожане новоафонского монастыря собрались в среду 5 июня, в стенах храма, ожидая разрешения вновь разгоревшегося спора между Сухумо-пицундской Епархией и Советом Священной Митрополии Абхазии.
В течение трех недель священники из Сухуми находились на территории монастыря и служили за пределами храма. В субботу конфликт достиг острой фазы. На площади у церкви собрались прихожане афонского монастыря и паства сухумского кафедрального собора.
Чтобы конфликт не вышел за пределы церкви священники Дбар и Аплиа пришли к консенсусу. Решением ситуации они увидели совместное проведение служб в храме Новоафонского монастыря.
Но служить рядом со священником, на которого возложен запрет русской церковью Отец Виссарион не может. Поэтому и было составлено обращение о снятии этого запрета с отца Дорофея [Дбара].
Писать письмо покаяния глава Священной митрополии не стал, ибо не считает это необходимым. По его словам «статус другой, не тот, которым наделяет его Русская Православная Церковь», в ее рамках он значится как иеромонах.
Подпись [де-факто — прим. ред.] президента республики под обращением также меняет статус документа. По словам отца Дорофея, заинтересованность президента в преодолении раскола Абхазской церкви и его участие в разрешении конфликта, определенным образом обязует РПЦ вмешаться в дела происходящие среди абхазских священников.
По словам главы священной митрополии в случае, если Патриарх [РПЦ] Кирилл примет обращение и снимет запрет на служение и прекратит суд над иеромонахами Дбаром и Ампаром, то отношения между священниками абхазской митрополии и Сухумо-пицундской Епархии выйдут на новый уровень.
Они не просто смогут служить вместе одну службу, но и согласованно добиваться главной цели – независимости абхазской церкви.
Ровно в час дня, 5 июня, в Афонском храме стало известно, что президент Хаджимба подписал обращение к Патриарху Кириллу. С копией документа в храм прибыла депутат Парламента республики Натали Смыр.
По словам Главы абхазской священной митрополии Дорофея Дбара если епископ РПЦ Кирилл не снимет с него запрет на служение, то будет очевидно, кто сторонник и инициатор раскола среди церковных служителей Абхазии. В настоящий момент конфликтующие за восемь лет стороны впервые достигли консенсуса.
Почему отец Виссарион со священниками Сухумо-пицундской Епархии три недели находятся в Новоафонском монастыре?
— Уже на протяжении года мы ведем переговоры с отцом Виссарионом. Много раз мы пытались найти консенсус, выработать какой-то документ. И там, где были какие-то определенные успехи, мы сталкивались с тем, что непонимание было уже со стороны представителей РПЦ, у тех, кто занимается нашим вопросом. В течение этого года все наши встречи носили мирный характер.
Но с 11 мая он [Виссарион] приехал настроенный очень агрессивно, и состоялся у нас не совсем приятный разговор. Несколько лет тому назад были попытки насильно зайти в храм. В течение дня так или иначе ситуация разрешалась при участии правительства и силовых структур. Утром он приезжал, а вечером уезжал. А сейчас он остался. Мы ему и другим священникам предоставили кельи, и они уже три недели находятся на территории монастыря.
Они стали самовольно совершать богослужения у входа в собор, была попытка войти внутрь собора. Это было первого июня. Участвовали в этом и рядовые граждане. Чтобы снять напряжение, мы с отцом Виссарионом в присутствии представителей города Афон, общественности, пришли к тому, чтобы отец Виссарион написал письмо главе РПЦ с просьбой снять с меня запрет на богослужение, а президент подкрепил этот документ своей подписью.
Но ведь вы не признаете этот запрет? Зачем тогда нужно такое письмо.
— Действительно, не признаю запрещения, которые были наложены на меня со стороны РПЦ, потому что оказался милостию божию восемь лет в Греции на учебе, и мой церковный статус немного другого характера. Писать каких-то покаянных писем не буду, я говорил это всегда и повторил это на последней встрече.
Но в ходе переговоров с отцом Виссарионом мы пришли к компромиссу, который выглядит так: мы служим совместные службы в храме Новоафонского монастыря. Но для того, чтобы он мог служить вместе со мной для него важно, чтобы я не был запрещен Русской православной церковью.
Получается, что сначала Отец Виссарион просил, чтобы на вас наложили запрет, а теперь просит его снять?
— Да. Но прещение [дисциплинарное наказание, церковный термин — ред.] было на меня и отца Андрея возложено Майкопским священнослужителем. К нему отец Виссарион обращался год назад. Письмо мы составили совместно. Но тогда его даже рассматривать не стали. Поэтому сейчас, мы обратились напрямую в Москву, к Патриарху [Кириллу]. И чтобы подчеркнуть необходимость такого шага, не только для нас, но и для государства, мы заручились подписью президента.
Но выгодно ли это Русской православной церкви? Вы же всячески пытаетесь добиться независимости Абхазской церкви?
— Сейчас формально мы часть Грузинской православной Церкви, но фактически никаких контактов с грузинским патриархатом у нас нет.
Для Русской церкви мы козырь, который они могут разменять в случае признания независимости Украинской Церкви.
И тогда мы должны получить максимальную пользу для Абхазии. Я знаю, что они нам предложат создать Епархию, и назначить епископа. Это нас не устраивает. Вот будет епископом отец Виссарион, например, или любой другой. Они через два года его уберут и пришлют нам своего. Такие полномочия есть.
А мы должны стоять на автономном начале, что у нас есть три епископа своих, что они избираются здесь, если даже там утверждаются. И решение внутренних вопросов остается в наших руках. А отец Виссарион он вот эти нюансы не понимает.
Так или иначе, мы идет по тому пути, что это осуществиться. Эту мечту мы 500 лет вынашиваем. Мы ведь не в 17 году мы свою церковь потеряли. В 17 году была попытка вернуть.
Но опять началась боязнь, а вдруг это, то, а вдруг Москва, и мы все потеряли.
А грузины видите как, думаете их не отлучали? Их не то что отлучали, их убивали. У них своя сегодня церковь. Смотрите, украинцы закончили эту тему. Они использовали нашу схему и реализовали ее. Они посмотрели на нас, что мы делаем с Вселенской патриархией, поняли, что это сработает, взяли. А сейчас нас еще обвиняют, что абхазы подали такой дурной пример Украине.
Как ваши прихожане воспринимают все эти процессы?
— Мы не такая многочисленная нация, поэтому процессы у нас дольше будут проходить, чем на Украине и где бы то ни было. Но пока мы терпим, мы не должны разочаровывать свою паству. Потому что пастве не автокефалия нужна. Им нужно спокойное приобщение к христианским ценностям. А мы вместо того чтобы сохранять статус кво — митингуем.
Все мои попытки дипломатично решить конфликты только для того, чтобы сохранить покой среди верующих Абхазии. Это будет безумием, если мы на пути к независимости разочаруем всю нашу паству. Тогда зачем нам эта автокефалия нужна, если людей не будет в храмах. А отец Виссарион этого не понимает.
Материал подготовлен в рамках проекта «Вести из Южного Кавказа». В тексте содержится терминология и иные дефиниции, используемые в самопровозглашенных Абхазии и Южной Осетии. Мнения и суждения, высказанные в статье могут не совпадать с позицией редакции «Netgazeti» и тбилисского офиса Фонда Heinrich Böll.
