Над материалом работали Михеил Гвадзабия и Ника Бурдули
В Сололаки, с застекленной веранды одного из исторических домов на улице Гоми, открывается прекрасный вид на Тбилиси. К вечеру, когда панорама становится еще краше, это место начинает заполнять все больше людей.
Вид с веранды был одним из факторов, при выборе места под бар, рассказывает Артем Гриневич, организовавший работу бара «Koshini» вместе с друзьями. Теперь это место одно из самых популярных среди россиян живущих в Тбилиси.
Последнее время много российских граждан стали открывать в грузинской столице бары и другие объекты досуга. В основном их посещают молодые люди из России, покинувшие родину по разным причинам.
Легко заметить, что число таких объектов в Тбилиси заметно увеличилось после вторжения РФ в Украину, роста репрессий осуществляемых путинским режимом и введения западных санкций.
По данным «Transparency International Georgia», с марта по июнь граждане РФ зарегистрировали в Грузии 6400 ИП/компаний.
Вид из бара «Koshini». Фото Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Объекты, в которых побывали репортеры «Netgazeti», в основном находятся в районе Старого Тбилиси. Более половина из них открыта россиянами, покинувшими РФ в течение последних семи месяцев, после начала войны.
Некоторые места больше ориентированы на мигрантов, у некоторых нет конкретной целевой группы. Часть из них имеют большую политическую нагрузку, чем остальные. Обычно это бары, рестораны, есть среди них и литературное кафе и даже книжный магазин.
Обслужить гостей здесь могут на русском и английском языках, в некоторых случаях и на грузинском. Согласно грузинскому законодательству, незнание государственного языка (грузинского) не может быть основанием для отказа в обслуживании.
Основатели заведений отмечают, что поддерживают Украину, участвуют и сами организуют благотворительные мероприятия в помощь жителям Украины, сотрудничают с волонтерскими организациями.
Учитывая избыток кафе, баров и ресторанов, особенно в районе Старого города, возникает вопрос: зачем открывать новые? Это попытка интеграции в местное общество или же процесс создания некоей автономной экосистемы для [в основном] российских мигрантов?
«Не хочется жить в фашистском государстве»
Артем жил в Санкт-Петербурге, когда друзья попросили его приехать в Грузию, что бы помочь открыть «небольшое место». Это, рассказывает он, «было еще до войны, когда в [Тбилиси] не было столько мест открытых россиянами, как сегодня».
К моменту вторжения РФ в Украину у Артема было несколько инвесторов. По его словам, до того он не особо был вовлечен в активизм, но после вторжения вышел на антивоенную акцию.
Страх ареста и цель открыть бар, это не причины по которым, как говорит сам Артем, он оказался в Грузии.
«Деньги [инвесторов] были моей ответственностью. Думал — если посадят, не смогу переехать и потеряю деньги».
Изначально в планах было открыть маленький бар, но потом обнаружилось большое помещение на улице Гоми с хорошим видом — там и открылся бар » Koshini». Случилось это весной, после начала войны, когда в Тбилиси уже было в разы больше молодых людей из России, чем прежде.
Артем Гриневич. Фото:Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Максим Иванцов многие годы работал в организации «Frame», занимающейся гражданским просвещением. В 2012 году она была объявлена «иностранным агентом«. Организацию открыли снова, но после вторжения в Украину положение стало еще тяжелее.
«Так как у нас есть иностранное финансирование, после войны было понятно, что в России невозможно будет работать со школьниками и учителями, большинство из которых бюджетники. Другая, не менее значимая причина — не хочется жить в фашистском государстве», — отметил Максим.
После переезда в Тбилиси команда, вместе с организацией «Пространство Политика», арендовала помещение на улице Бетлеми. Объект назвали «Дом на Бетлеми». Помимо места для встреч, здесь открыт и кафе-бар.
Максим Иванцов. На заднем фоне — бармен Фёдор, занимавшийся в России активизмом с фондом Алексея Навального и «ОВД-Инфо». Страну он покинул вскоре после начала войны. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Арендовать помещение и открыть объект, по словам Макса, не было проблемой, в отличии от открытия банковского счета. Об аналогичной проблеме рассказали и основатели веган кафе «Шпана».
Это кафе основали пять человек. Одна из них, Диана Жукова, рассказала, что не желала финансировать войну, платя налоги в РФ. Еще одной причиной переезда послужила работа в организации, которой руководил Максим Иванцов.
«Позвонил мой руководитель и сказал ехать в Грузию, так как у нас иностранное финансирование. Вечером того же дня я вышла на [антивоенный] митинг, на следующий день уехала», — рассказывает Диана.
«Шпана» и её основатели. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Артур Пак, сооснователь «Шпаны» говорит, что его вынудили уехать из России:
«Там [в России] у меня была пекарня, связанная с политикой и активизмом. После начала войны позвонили и велели явиться [в правоохранительные органы] для «профилактической беседы».
Сказали, что следует покинуть страну, пока не депортируют… Только из-за того, что я был «красным флажком» в их системе».
Артур и раньше думал об открытии веганского объекта. После встречи с другими членами команды на одном из мероприятий в Грузии, обнаружил, что у них есть такое желание. В июне кафе было открыто.
Зачем и для кого открываются объекты
«От многих слышу, что мы открываем бары, идем пить вино, организуем мероприятия, где разговариваем про культуру… Сейчас от россиян вот это все никому не нужно. Единственное, что хочет видеть весь мир и в первую очередь украинцы — это то, что россияне борются», — это обращение журналиста Егора Куроптева, проживающего в Грузии, набрало в соцсетях 1,6 млн. просмотров.
Старый Тбилиси и до этого не испытывал дефицита баров и подобных заведений. Так что же подталкивает мигрантов открывать свои объекты рядом со схожими по функционалу местами? Кого они ждут в своих заведениях и что им предлагают?
По словам Максима Иванцова, в «Доме на Бетлеми» интенсивно проводятся разные мероприятия, в том числе кинопоказы, дискуссии о протестном движении в России и дебаты. На одних из таких дебатов обсуждалось, должны ли российские активисты принимать участие в грузинских политических процессах.
В баре, помимо тех, кто может говорить на русском и английском, смогут обслужить и тех, кто знает только грузинский. Мероприятия в «Доме на Бетлеми» проводятся только на русском. Это Максим Иванцов объясняет тем, что не все члены команды и гости владеют английским.
«Так сложилось, что у нас здесь своя среда. Грузины практически не заходят, потому что мероприятия идут на русском, и видимо еще из-за того, что мы пиаримся в основном в своих экспатских кругах. Мы переживаем, что так происходит», — отметил он.
«Дом на Бетлеми». Фото: Netgazeti/Михеил Гвадзабия
Иванцов рассказал, что во время организации мероприятия для учителей в Сванети, у них было желание пригласить и грузинских педагогов, но «никто не поехал. Были неформальные ответы, что сейчас не очень хорошо с Россией связываться, с людьми из России тоже».
В баре «Koshini» схожая ситуация. Артем Гриневич отмечает, что изначально не планировалось открывать именно «российское или эмигрантское место», но большинство гостей бара на данный момент составляют люди из России, за ними исходя из колличества, следуют белорусы. Заходят в бар и украинцы и около 15-20 грузин в неделю, в основном — знакомые других гостей, работников или владельцев помещения.
Бар «Koshini». Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Главной задачей при открытии бара, рассказывает Гриневич, было создание общества, в котором объединились бы активные люди, политические беженцы, артисты и спикеры из России, Беларуси, Украины и Грузии. Обслуживание в баре происходит на русском, английском и грузинском.
Гостями «Шпаны» также в основном являются мигранты из РФ. В малом количестве, но все же заглядывают и местные. И здесь могут обслужить на грузинском языке.
Бар «Шпана». Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
«Для меня было важно зарабатывать деньги тем, что мне идейно и ценностно близко. Это заведение про ценности ненасилия, горизонтальной кооперации. Я много готовлю и люблю это делать», — отвечает Диана Жукова на вопрос о концепции заведения.
Артур Пак также отметил, что «Шпана» ориентирована «на создание рабочих мест для людей, бежавших от российских властей и желающих продолжать активизм».
Не только кафе
В постройке гаражного типа в Ваке, на улице Шатберашвили, размещены деревянные полки.
На них — книги на русском языке, в том числе антисоветского писателя Павла Улитина, о Сванетии и грузинском режиссере Коте Микаберидзе. В книжном магазине есть и номера «Новой рассказ-газеты», которую основали редакторы ныне уже запрещенной в РФ «Новой газеты».
«Dissident Books» открыли люди, приехавшие в Грузию из России после начала войны. Одна из них, Саша, встретила нас у маленькой барной стойки, где продают алкоголь и кофе.
«Dissident Books». Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Как рассказала Саша, основатели заведения в России «вели обычную жизнь. Высказывались в соцсетях, ходили на митинги. Сейчас все это имеет угрозу».
«Санкции волновали меньше всего, больше всего волновала возможность жить в свободном мире. Можно обойтись без явств, или даже больших денег, если царит мир и свобода»,- подчеркивает она.
«Dissident Books» заказывает книги из России. Как объяснила Саша, стараются в основном заказывать у маленьких издательств, чтобы поддержать друг-друга.
«Один из важных мотивов — ты уехал и потерял дом, в съемной квартире его еще не обрел. Какое-то место встречи для людей и друзей хочется иметь, вот ты и берешь и создаешь это место — дом для всех гостей», — говорит она, отвечая на вопрос о причинах открытия книжного.
«Dissident Books» — афиша кинопоказа в День Независимости Украины. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Все основатели Dissident Books, на данный момент учат грузинский язык и желают в скором времени начать продавать и грузинскую литературу:
«Важно продавать грузинскую литературу. Мы до этого еще не дошли. Ждем, когда к нам придет или мы найдем человека, разбирающегося в ней. Это должен быть человек, разделяющий наши ценности».
«Dissident Books» — не единственный книжный магазин, открытый мигрантами. На улице Верцхли рядом с площадью Свободы уже 7 месяцев работает «Itaka Books».
Его основатель Стас Гайворонский приехал в Грузию 3 года назад, вместе с семьей. «Уже на КПП Ларс я почувствовал воздух свободы», — вспоминает он.
Стас Гайворонский
«Когда я приехал в Тбилиси, три часа гулял по городу. Понял, что это мой новый любимый город, что я хочу жить только здесь. Москву я ненавижу», — рассказывает Стас и добавляет, что желал вывезти своих детей из «опасной страны», вспоминая трагедию в ТЦ «Зимняя вишня«и проблемы со здоровьем у детей, питание в школах которых обеспечивал близкий к Путину бизнесмен Евгений Пригожин.
В «Itaka Books», по словам её основателя, заходят «белорусы, украинцы, более-менее хорошие русские люди, покупающие правильные книги».
Стас желает, чтобы в его книжном в равной пропорции были представлены книги на русском, грузинском, английском и белорусском. Пока это не так, к тому же сотрудники книжного могут обслуживать гостей только на русском или английском, но Гайворонский подчеркивает, что уже может отвечать заинтересованным лицам на грузинском, который учит вместе с членами семьи.
Вход в «Itaka Books». Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
«Скоро будем пополнять полки грузинскими книгами», — отмечает Стас и добавляет, что ищет сотрудника, владеющего грузинским.
С начала войны в книжном также собирают гуманитарную помощь для украинцев. Гайворонский считает это выплатой «репараций от русских людей, которые сюда приехали».
Интеграция или изоляция
У респондентов «Netgazeti» неоднозначная позиция о новых барах. Стасу Гайворонскому эта тенденция не нравится.
«Многие приехали без особой цели интегрироваться и делают везде русские сообщества, — считает он и добавляет: На выходных поехал в Ваке. Зашел в один из баров, а там все говорят на русском. Не понимаю, зачем мне Китай-город в Тбилиси. Зачем сюда перевозить Китай-город?»
Артем Гриневич в свою очередь рассказывает, что целью открытия «Koshini» было создание общества, которое поможет людям «ассимилироваться».
Мы спросили у него, почему нельзя было достигнуть этой цели в уже существующих объектах, которые пользуются популярностью среди грузинской молодежи. Он ответил, что многие мигранты не пытаются коммуницировать с местным сегментом.
На входе в «Itaka Books» — флаг Украины и Бело-сине-белый флаг, используемый как в России, так и за рубежом участниками протестов против вторжения в Украину. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
«Может быть [это из-за] страха… Когда ты хочешь общаться с другими людьми, это навык, и не у всех есть этот навык…
Они чувствуют себя по-другому, а в случае с русскими иногда даже виноватыми, потому что они из России, а теперь некоторые этого стыдятся», — отмечает он.
По его словам, цель будет считаться достигнутой, когда в бар придут и грузины, причем не только в качестве гостей, но и в качестве резидентов, спикеров и ди-джеев. Артем отмечает, что когда он попробовал это организовать, почувствовал «недоверие и немного страха».
«Сейчас ассимиляция очень сложная, потому что, когда большая часть коллектива русские… Приходится прилагать больше усилий с каждым человеком, чтобы они понимали, кто ты, твое мнение о ситуации… Работаем почти 4 месяца. Мы начали общаться с местными ди-джеями, дизайнерами, но это очень и очень сложно. Мы пытаемся стать более грузинским местом», — рассказывает Гриневич.
На улице Амаглеба №8 вечерами особенно многолюдно. С октября прошлого года здесь работает «Ploho Bar», посетители которого из-за маленького пространства в баре, в основном собираются на тротуаре.
Большинство из них, особенно в последние месяцы, российские граждане, хотя, когда Дарья Женисхан открывала это заведение со своей подругой, тогда война еще не началась, и количество российских граждан, проживающих в Тбилиси, было не таким большим, как сейчас.
«Когда мы ходили в бары [Тбилиси], я ни разу не почувствовала, что это то, что нужно», — говорит Дарья, родившаяся и выросшая в Казахстане, отвечая на вопрос о причинах открытия бара.
Журналистка по профессии, она много лет работал в бюро Медиазоны в Центральной Азии, платформе, основанной российскими активистами. Университет Дарья закончила в Беларуси, провела там несколько лет и считает ее «домом», однако в свете репрессий режима Лукашенко, она не считает возможным вернуться.
Дарья Женисхан. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Приехав в Тбилиси, в близком окружении Дарьи оказалось большое количество бежавших из Беларуси журналистов и активистов, поэтому она решила открыть «политический бар», куда бы приглашала этих людей.
До переезда в Грузию она недолго жила в Киеве со своим теперь уже деловым партнером, тогда еще она думала о возможном возращении в Украину, но началась война и перспектива вернуться в Киев стала туманной.
На одной стене бара — флаг Грузии, на второй — флаг Украины.
«У нас много грузинских друзей, и я этому очень рада, потому что никогда не хотела, чтобы мы были русским баром. Какой смысл было открывать бар в Тбилиси, если бы туда не приходили грузины?» — говорит Дарья.
«Ploho Bar». Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Девушка говорит, что она понимает, что некоторым людям некомфортно, потому что в баре в основном говорят по-русски:
«Многим это создает дискомфорт. Но мы пытаемся доказать, что мы лучше этой войны, лучше Путина. До сих пор у нас не было материальных ресурсов, чтобы обеспечить наших барменов уроками грузинского языка. Но сейчас мы усердно работаем над этим и стараемся стать более грузинским местом», — подчеркивает Дарья.
«Речь идет о долгосрочной перспективе»
Трудно сказать, кто и чем собирается заниматься в Грузии из числа российских граждан, оказавшихся здесь по разным причинам: сколько из них рассматривают страну для долгосрочного проживания, сколько — для краткосрочного.
Однако вполне вероятно, что открытие объектов, в значительной степени зависящих от российских мигрантов, должно указывать на относительно долгосрочную перспективу, по крайней мере, для их владельцев.
«Это не так просто предсказать, но я думаю, что речь идет о долгосрочной перспективе, потому что многие места, которые я знаю, их инвесторы, владельцы или партнеры в той или иной форме — это люди, которые бежали от правительств разных стран.
Когда война закончится, это не значит, что давление прекратится. Поэтому я думаю, что они здесь надолго. Как долго — не могу вам сказать», — говорит Артем, соучредитель «Koshini».
Машина в Старом Тбилиси со стикерами в поддержку Грузии и Украины и против России. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
В этом контексте звучит вопрос: кто и зачем переезжает из России в Грузию?
«Абсолютное большинство приехавших либо спасаются от путинского режима, либо потому, что хотят сохранить работу. Такие люди очень полезны для Грузии, а то, что они уезжают — плохо для России», — считает Максим Иванцов.
Однако многие граждане Грузии относятся к вопросу более скептически: с началом войны звучат требования об установлении визового режима для граждан России и разговоры об опасностях, которые могут сопровождать наплыв большого потока мигрантов из РФ.
С другой стороны, есть и критика, что граждане государства, которое оккупирует 20% территории Грузии и сейчас ведет полномасштабную войну в Украине, приезжают сюда в поисках спокойной жизни и открывать бизнес.
«Правильный подход с точки зрения Грузии — фильтровать, кто и зачем въезжает, но использовать потенциал приехавших», — считает Иванцов.
«Спаси мир одним выстрелом и получи бесплатный напиток» — реклама у одного из баров Тбилиси. Фото: Михеил Гвадзабия/Netgazeti
Говоря о русско-грузинской войне 2008 года, Иванцов отмечает, что грузины выражали в беседе с ним «редкую, но правильную позицию: войну начал Путин и не надо перекладывать ответственность на других людей». При этом, подчеркивает он, «невозможно людей за такое отношение винить. Тяжело винить тех, для кого это было трагедией».
Соосновательница «Шпаны» Диана Жукова отмечает, что понимает граждан Грузии и чувствует ответственность, но не вину за происходящее.
«Находясь здесь я понимаю, что могу быть полезнее и менее вредна для этих государств [Грузии и Украины]», — сказала она.
Стас Гайворонский, основатель «Itaka Books»:
«Нельзя, как некоторые, говорить, мол у меня половина украинской крови и я не причем. Мы все причем, это коллективная вина и нам с этим жить до конца жизни».
Дарья Женисхан заявила, что будет рада, если у мигрантов будет возможность вернуться на родину, но отметила:
«Даже если война закончится сегодня, многие из этих людей все равно не смогут вернуться. Россия потеряла их навсегда».
