События в Грузии демонстрируют, что авангардом текущих протестов выступает средний класс. Наиболее распространённым критерием определения среднего класса являются доходы граждан или семей. Однако также учитываются другие параметры: образование, профессиональная деятельность, культурный уровень и т.д.
Социолог Иаго Качкачишвили, анализируя текущие протестные движения в Грузии, описывает структуру общества и социальную динамику, которые играют ключевую роль в формировании протестов.
Его взгляды основаны на нескольких контекстуальных аспектах, и среди них средний класс как основной движущий фактор протестов, поскольку именно этот слой обладает достаточной социальной автономией, образованием и ресурсами для участия в гражданской активности.
Средний класс традиционно более активен в вопросах защиты демократических ценностей, поскольку его интересы тесно связаны с политической стабильностью, верховенством права и прозрачностью государственной системы.
В целом, его позиция базируется на убеждении, что успешное гражданское движение в Грузии возможно только при активном участии всех слоёв общества, а ключевую роль в этом играют средний класс и потенциальное подключение экономически сильных слоёв.
На чем Качкачишвили акцентирует внимание
В Грузии до сих пор нет точных данных о размере среднего класса, как и согласованных критериев для его определения. Например, в США принято считать, что к среднему классу относятся семьи с доходом от 67% до 200% медианного значения по стране. Если применить этот критерий в Грузии, исследования показывают, что доля среднего класса составляет около 43%, низшего класса — 39%, а высшего класса — 18%.
Такая значительная доля низшего класса (то есть бедных) подтверждается официальными статистическими данными. На сегодняшний день около 700 тысяч граждан получают социальное пособие, что составляет приблизительно 20% населения. Однако учитывая неадекватные критерии признания семьи социально незащищённой, реальная доля бедных может доходить как минимум до трети населения. Например, правительство утверждает, что если доход семьи из пяти человек составляет около 400 лари в месяц, она не считается бедной, что, очевидно, абсурдно.
Может показаться парадоксальным, но активными участниками протестов не являются бедные (тем более нищие) граждане, особенно в недемократических (авторитарных) обществах. Как правило, бедные полагаются на государство, ожидая помощи и признания своей уязвимости. Даже если они недовольны властью, они редко протестуют, опасаясь потерять пособия или ухудшить своё положение. Более того, бедные наиболее уязвимы к различным манипуляциям, таким как запугивание или подкуп.
Для успеха антиправительственного протеста требуется не просто желание большинства, но и их минимальная активизация. Сегодняшний средний класс, который находится на передовой протестов, не составляет большинства. Многочисленные марши, которые мы наблюдаем уже почти два месяца, преимущественно мобилизуются внутри среднего класса. Для усиления протестного движения необходимо вовлечь представителей других социальных слоёв.
Однако ожидать активной поддержки от социально уязвимых граждан не приходится. С другой стороны, существует реальная возможность, что к протестам присоединятся представители высшего класса (богатые или сравнительно богатые), если они увидят угрозу своему экономическому положению, снижению доходов или утрате активов. Особенно чувствительны к таким угрозам могут быть бизнесмены.
В Грузии насчитывается более 2000 средних и крупных бизнесов, и уже наблюдаются признаки активизации их представителей. Вероятно, этот процесс будет углубляться, что несомненно несёт потенциал для фундаментальных изменений в управлении страной.
Текущий политический кризис
Протесты, которые начались в конце 2024 года, были вызваны спорными парламентскими выборами, а также ухудшением политической и экономической ситуации. Средний класс стал основным двигателем этих протестов, что подтверждается масштабными маршами и публичными выступлениями студентов, гражданских активистов и профессиональных объединений.
Качкачишвили указывает на необходимость расширения протестного движения за пределы среднего класса. Он считает, что в условиях усугубляющегося экономического кризиса к протестам могут присоединиться представители высшего класса, особенно бизнес-сообщество. Это связано с тем, что нестабильность наносит удар по их доходам и ставит под угрозу их активы. Признаки такой активности уже видны, когда некоторые представители бизнеса начали открыто выражать недовольство текущей ситуацией.