Олег Гладченко из Харькова. До войны жил в Харькове с семьей, девушкой и собакой. Но война изменила его жизнь, как и других украинцев.
Олег сейчас живет в Киеве. Он является членом 47-го батальона, сформированного известным военным блогером Валерием Маркусом.
Репортеры «Batumelebi» встретились с Олегом в Киеве и записали с ним интервью.
«Я поступил в 47-й батальон полтора месяца назад. До этого я был в IT, работал в украинском стартапе. Когда началась российско-украинская война, я был волонтером с 2014 года, жертвуя и помогая, чем мог.
Когда разразилась эта полномасштабная война, моя роль сократилась, но я все равно пытался собирать средства. В какой-то момент я подумал – где и как я мог бы быть наиболее полезен.
У меня был друг, который раньше присоединился к 47-му батальону. Позвонил ему и спросил — тебе нужен ИТ с моими навыками? Я могу помочь с организацией, программированием или всем, что вам нужно.
Они сказали, что я буду полезен. И вот я здесь.
Я делаю все необходимое в Фонде Маркуса. Работаю по части коммуникации. Я получаю посылки, сортирую их и координирую отправку. Я также работаю над документацией. Я сначала и представить не мог, сколько документов нужно для поступления в армию.
В моей предыдущей [гражданской] жизни мне нужно было очень и очень мало документов по сравнению с тем, что мне нужно было предостаивть за полтора месяца здесь.
Помогаю новичкам — как записаться в армию, как заполнить заявление или сделать исправление.
Что война изменила в вашей жизни?
Она вынудила меня покинуть родной город, потому что я из Харькова. 24 февраля пришло то время, когда я должен был покинуть свой город. В этот момент еще не было известно, как далеко могут зайти русские. У меня не было ни военного опыта, ни оружия. В тот момент я решил, что будет безопаснее и разумнее покинуть зону боевых действий и передать эту территорию нашей армии для выполнения их работы.
Мы с подругой взяли нашу собаку и поехали на Западную Украину. Я ушел из дома, ушел от родителей, я давал им указания, что делать, но они не прислушались. К счастью, сейчас родители уже покинули зону боевых действий.
Есть ли у вас друзья или родственники в России и поддерживаете ли вы с ними контакт?
У меня есть родственник в Мурманске, Россия. Я был там в 2012 году.
У меня также есть, не знаю, могу ли я их сейчас назвать друзьями, ребята из России, которых я знаю по разным европейским молодежным организациям. Несколько человек, которые ранее выражали поддержку Украине, выступили с протестом. Но после 24 февраля, когда началась полномасштабная война, я оборвал с ними все связи и не хочу ни с кем из них разговаривать.
Кто-нибудь из них пробовал выйти на связь?
Под некоторыми постами, которые я писал в Facebook о том, что русские плохие, мне писали парни и девушки: «Хорошо, но что делать, если я выйду на акцию протеста, меня посадят». Мне отвечали, что мы протестовали в 2013-2014 годах на митингах, где нам угрожали арестом и тюрьмой, а теперь моих друзей могут убить. Там совершенно разные уровни опасности — вы просто окажетесь в тюрьме, если вас убьют из русского оружия.
Вы лично потеряли кого-то на этой войне?
Если я могу быть чему-то рад и счастлив, то только тому, что никто из моих родственников или близких друзей пока не погиб и не был ранен на этой войне.
Однако у меня в Харькове был знакомый, который в первые дни войны пошел добровольцем — развозил продукты, лекарства и припасы людям, которые не могли выехать из Харькова. Это были первые дни войны, когда большинство добровольцев были без касок, защитных жилетов и другого необходимого снаряжения. Он был убит в результате обстрела российской армии.
Грузинский легион воюет в Украине. Что знают о них украинцы и что для вас значит эта поддержка?
Проще говоря, я не так далек от грузинской действительности, потому что один из моих коллег из Тбилиси. Мы много разговаривали, в том числе и до 24 февраля.
Я также знал о вашем правительстве, которое, как говорит мой грузинский коллега, «коррумпировано российскими деньгами».
Мы с друзьями очень ценим поддержку грузинского народа. людей, вышедших протестовать против этой войны в Тбилиси. Поддержка тех, кто сейчас сражается вместе с украинским народом в этой войне против русских. Вероятно, они видят в этом один из способов борьбы с русскими и в Грузии.
После начала войны на Украине была объявлена мобилизация. Мы видим, что в 47-й батальон приходит много мирных жителей с желанием пойти в армию. Какова ваша реакция, когда вы видите, что так много людей хотят защитить Украину?
Во-первых, это вдохновляет… Уже полгода мы ведем самую масштабную войну со времен Второй мировой войны на европейском континенте.
Многие уже пошли в армию. Есть много людей, которые работают волонтерами. Поначалу я не ожидал, что столько добровольцев изъявят желание и попытаются попасть в наш полк в это непростое время.
Да, это действительно вдохновило меня, вселило надежду и заставило еще больше полюбить наш народ.
Что касается мотивации, мы надо сказать, что чем больше времени проходит, тем больше, к сожалению, умирает людей. Почти не осталось никого, кого хоть как-то не коснулась эта война. Мало тех, у которых не был бы ранен или убит знакомый или любимый человек. И да, я думаю, это мотивирует людей. Кроме того, многие из тех, кто вызвался добровольцем и многим помог, все еще думают о том, чем еще они могут помочь. Они пытаются найти способы сделать больше. Они видят в нашем полку место, где они могут сделать больше.
Вы чувствуете страх?
Я думаю, что каждый чувствует страх глубоко внутри, но это также показывает, как человек может бороться со своими страхами. Только дурак не чувствует страха. Я стараюсь преодолеть свой страх и быть максимально полезным.
Многие эксперты на Западе считают, что украинцы за зиму устанут и этим воспользуется Россия. Насколько украинцы готовы к зиме?
Да, эта зима может быть тяжелой для Украины, так как в нескольких городах нарушена инфраструктура, и будет разрушено еще больше, потому что, к сожалению, у русских еще много ракет.
Но я вижу по лучшим людям Украины, что мы не сдадимся и выстоим. Я также думаю о тех, кто добровольно присоединится к нам и пройдет обучение. Да, будет сложно, но я верю, что это сделает нас еще сильнее.
Что касается гражданских, то, например, я поговорил со своей девушкой, и мы договорились, что если в доме по каким-то причинам не будет отопления, я отправлю ее куда-нибудь в Европу, к одному из моих друзей. Я думаю, часть мирных жителей выберет этот путь — я имею в виду женщин и детей. Они они поедут в более теплые места.
То, что я вижу в наших людях, в их действиях, а также в силе парней, которые пополнят наш полк, так это то, что да, это будет проблематично, но мы выживем — мы преодолеем эту проблему, как мы преодолеть все другие проблемы до сих пор.
Как вы себе представляете окончание войны? Чего вы вам хотелось?
Мы с подругой говорили об этом. Когда война закончится, мы хотим совершить поездку по странам, которые больше всего поддерживали нас во время войны. Мы посетим Польшу, страны Балтии, страны Европы, которые так нас поддержали. Также всем странам, которые поддерживают нас и помогают нам выжить. Мы хотим сказать спасибо, взять наши деньги и потратить их там.
Мы видели в социальных сетях, что жители Харькова и Восточной Украины злы на жителей Киева и Западной Украины. Что вы думаете об этом?
Некоторые из моих друзей критикуют эту ситуацию. Харьков бомбят каждый день, там каждый день кто-то гибнет, я не имею в виду только военных. Гибнут мирные жители. Школы и дома разрушены. Мои друзья, те, кто остался в Харькове, понимают, что живут в прифронтовом городе…
Некоторые из моих друзей говорят, что сейчас не самое подходящее время, чтобы развлекаться, выходить на улицу и делать что-то подобное. Некоторые мои друзья говорят, что те, кто остается в Харькове, должны понять и принять, что живут в городах на передовой. Если они не могут приспособиться к этому, они должны попытаться найти другое место.
У меня смешанные мнения по этому поводу. Я, конечно, не тот человек, который говорит, что все должны плакать, впадать в депрессию и стресс из-за того, что происходит. Потому что не только для харьковчан, но и для всех, в любом городе это может быть последний день — русские стреляют ракетами, и следующим может быть разрушен ваш дом. Очень страшно чувствовать, что ты можешь умереть в своем доме, в своей постели, ночью.
Но даже люди, живущие в относительно безопасных украинских городах, должны понимать, что бойцам и мирным жителям, живущим на передовой, психологически очень тяжело наблюдать за теми вечеринками которые иногда проводят в других городах. Конечно, сейчас не время для плача и депрессии, но можно выбрать, как именно провести свободное время. До того, как я ушел в армию, мы с девушкой иногда ходили в горы. Это, на мой взгляд, более-менее нормально. А вот пить много алкоголя и развлекаться во время войны я не считаю вполне приемлемым.
Русские и украинцы имеют языковые и родственные связи. Что эта война изменит в их отношениях?
Мой единственный родственник, живущий в России, умер несколько лет назад, и мне не нужно искать способ поговорить с моими родственниками в России, поэтоиу я не тот человек, кому следует адресовать этот вопрос.
Но у многих моих друзей есть родственники в России. Мои друзья говорили, что большинство их родственников вообще ничего не понимают, они полностью верят в российскую пропаганду — они говорят моим друзьям: «Это хорошо. Вас скоро освободят. Мы скоро возьмем Харьков и будем жить в одной большой стране, как и прежде. Не слушайте чушь о том, что русские убивают мирных жителей».
У некоторых моих знакомых есть нормальные русские родственники и говорят — мы все понимаем. Мы не знаем, как просить у вас прощения. Такие примеры есть, но их очень мало.
Что касается русского языка, истории и родства, то освобождение Украины от России имеет долгую историю.
Я изучал историю и могу часами рассказывать обо всех исторических событиях, о том как Российская империя и Советский Союз относились к Украине. Они стерли нашу историю, нашу культуру и наш язык. Они использовали наш народ для построения своей империи, морили голодом украинцев во время Голодомора и т.д. Сотни тысяч украинцев погибли во время Второй мировой войны.
Я могу много об этом говорить.
Я понимаю, что невозможно иметь «океан мечты» вместо России на нашей восточной границе, но я надеюсь, что Российская Федерация развалится как террористическое государство и будет заменена более мелкими единицами. Затем мы можем начать думать и говорить о том, как мы будем взаимодействовать с нашими соседями.
Сейчас хороший русский для меня это «Груз 200». Чем больше русских погибнет по тем или иным причинам, тем легче нам будет выиграть эту войну. Но я знаю, что есть полезные или нормальные русские, которые не поддерживают войну и пытаются нам помочь. Я понимаю и уважаю их.
Но сейчас хорошие русские для нас мертвые русские.
Украинцы ненавидят русских? Я имею в виду не только военных, я имею в виду простых граждан.
Это очень сложный вопрос.
До 24 февраля моя ненависть была больше к русским солдатам, где бы они ни находились — на поле боя или где-либо еще, потому что для меня было лишь вопросом времени, когда они придут к нам с войной. Чем больше где-то гибло русских солдат, тем меньше их приходило сюда, в Украину. Это простая логика.
А что касается простых граждан России… Сейчас, после того, как столько мирных украинцев погибло в этой войне, погибло в Мариуполе, во всех этих маленьких северных городках – Буче, Ирпене и т.д. Теперь, когда наши мирные жители гибли только за то, что они были украинцами, просто за то, что не хотели, чтобы Украина была частью России…
Теперь я хочу, чтобы все россияне испытали ту боль, которую испытывает человек, когда в его дом попадает ракета, когда погибает его друг, его родственник, чтобы поняли, что это такое и почему мы просим их выйти на протест и остановить это.
Если бы они были нормальными людьми, они бы вышли и не позволили убить тысячи людей. Даже не знаю, по некоторым данным, в Мариуполе погибло до 90 тысяч человек. В Украине могут быть убиты сотни тысяч мирных жителей. Сколько украинских солдат погибло, защищая нашу землю. Поэтому я просто хочу, чтобы они почувствовали всю эту боль и гнев.
Что будет после войны?
Думаю, мы преодолеем это [гнев и ненависть]. Конечно, есть люди, которые могут уйти с войны, но война их не оставит. Есть люди, которые потеряли все, потеряли друзей, боевых товарищей и т.д. Им будет очень тяжело, и я не знаю, что о них ответить. В этот момент я, [как я уже сказал, я не потерял своих самых близких друзей и родственников], думаю, что смогу все это переварить, хотя я все же желаю им [россиянам] почувствовать эту боль. Все войны должны закончиться. Сейчас мне не хочется убивать русских мирных жителей, но я действительно не знаю, как это может измениться к тому времени, когда война закончится.
Перевод: Ирма Димитрадзе
