«Какую законную цель преследовало Министерство внутренних дел при обработке специальных категорий персональных данных?» – Этот вопрос адвокат Виктор Квитатиани неоднократно задавал в ходе судебного рассмотрения дел о «перекрытии дороги» во время митинга. Однако не получал ответа от представителей МВД.
Квитатиани считает, что министерство безосновательно обрабатывает персональные данные многих людей.
«Если вы считаете это нарушением, обращайтесь в соответствующий орган», — так ответил представитель МВД адвокату, который в качестве доказательства предполагаемого нарушения закона представил суду более чем часовую видеозапись высокой четкости с камер видеонаблюдения службы 112, на которой также можно опознать сотни других участников митинга.
Предположительно, это камеры «распознавания лиц и эмоций», которые министерство закупило еще в декабре прошлого года.
Предполагаемая виновница — активистка Кристинэ Ботковели [Нэнси Воланд]. Ее обвинили в том, что 26 января она перекрыла дорогу возле здания парламента, в то время, когда там не было достаточного (для перекрытия дороги) количества людей.
Сама Ботковели заявила, что перешла с тротуара на уже перекрытую дорогу после того, как на место прибыли участники марша.
Защита, адвокаты Transparency International Georgia Виктор Квитатиани и Теона Закарашвили, представили запись, на которой видно, что большая группа граждан присоединилась к шествию собравшихся у парламента раньше времени, указанного МВД как нарушение закона, и все вместе — и собравшиеся у парламента, и участники шествий — заняли всю длину проспекта Руставели, включая тротуар и проезжую часть.
На представленной МВД записи высокой четкости, которая, как было заявлено на слушаниях, длится более часа, видно, как Ботковели стоит на проезжей части и дает интервью одному из СМИ. А также часть тротуара, где, по словам представителя МВД, достаточно места для прохода граждан, стоящих на проезжей части.
В ходе обсуждения сессии Виктор Квитатиани интересовался, как ведомству удалось идентифицировать Кристинэ Ботковели; Кроме того, почему МВД представило запись продолжительностью более часа, когда предполагаемое нарушение Ботковели видно примерно в течение 1 минуты?
Адвокат: «Как была опознана Кристинэ Ботковели?»
Представитель МВД: «Через программу, которая идентифицирует по снимкам экрана и видео»
Юрист: «О какой программе вы говорите?»
Представитель МВД: «Я точно не знаю, потому что у них есть оперативные программы, которые использует полиция».
Адвокат: «В материалах дела вы представили видеозаписи, которые длятся около 1 часа, имеют высокое разрешение и содержат много личной информации. Зачем вы предоставили такой большой объем личной информации?»
Представитель МВД: «Это не касается данного вопроса. Вы можете, если вы [укажете], скажем, на личное нарушение, обратиться в соответствующий орган. Однако я не согласен с вами, что это является нарушением. Поскольку это общественное место, есть предупреждение…»
Адвокат: «Какую законную цель преследовал административный орган? При обработке особых категорий персональных данных должна иметься соответствующая законная цель. В противном случае это является нарушением. Вам представлена полуторачасовая запись, на которой в высоком разрешении показаны лица каждого участника протеста, а также люди, которые находятся рядом с ними… Это особая категория персональных данных. Если мы рассматриваем дело Кристинэ Ботковели, то какое оставшиеся полтора часа имеют отношение к делу?»
Представитель МВД: «Это не имеет отношения к делу».
Адвокат: «Тогда зачем вы его представили?»
Представитель МВД: «Если вы считаете это нарушением, вы можете обратиться к инспектору по защите персональных данных»
Адвокат: «Конечно, нарушение есть. Мне просто нужно было получить от вас объяснение по этому поводу».
Представитель МВД: «Если вы считаете это нарушением, обращайтесь в соответствующий орган. «Я не считаю, что в данном случае имело место нарушение».
Адвокат: «Какова была законная цель представления этого материала, вот в чем мой вопрос».
Представитель МВД: «Установление факта нарушения и предоставление соответствующих доказательств в суде»
Адвокат: «Нарушение можно было обнаружить, используя минутный фрагмент выступления Кристинэ Ботковели, а не представляя полуторачасовое видео».
Представитель МВД: «Думаю, я уже ответил на этот вопрос и не буду повторять одно и то же».
Судья Звиад Цеквава: «Мы встречались по многим делам, связанным с этими действиями, и ваше утверждение всегда было противоположным – почему эти рамки такие маленькие…»
Адвокат: «[У меня были жалобы] на нарушение закона, персональные данные уже здесь».
Судья: «Для целей разбирательства данный закон [Закон о защите персональных данных] не применяется».
Юрист: «Это особая категория персональных данных».
Судья: «Понятно. У вас есть еще вопросы?»
После этого продолжилась дискуссия о том, почему полиция не призвала граждан не перекрывать проезжую часть, если на месте происшествия было недостаточно людей. Сама Ботковели утверждает, что такого предупреждения не было. Представитель МВД заявил, что не может подтвердить, что предупреждения не было. Адвокат указал ему, что бремя доказывания лежит на нем и что он должен доказать, что предупреждение действительно имело место, а не опровергать версию предполагаемого нарушителя. Представитель МВД заявил, что не может подтвердить эту информацию, поскольку записи без звука, хотя устно указал, что «в некоторых случаях туда приезжают полицейские машины, предупреждая граждан голосовыми сообщениями».
Судья Звиад Цеквава признал Кристинэ Ботковели нарушительницей закона и оштрафовал на 5000 лари.
Ассоциация молодых юристов Грузии (GYLA) также поднимает вопросы о законности методов МВД по выявлению участников протестов. Сегодня организация публично обратилась в Службу по защите персональных данных с просьбой немедленно провести проверку.
«МВД массово использует камеры распознавания лиц в отношении участников протестов при расследовании уголовных дел. Такая практика особенно заметна в случаях правонарушений, возбужденных по факту перекрытия дорог. Как правило, единственным доказательством в таких случаях являются фотографии, сделанные с камер распознавания лиц, которые, во многом игнорируя соответствующий контекст, и считаются достаточным доказательством для суда, чтобы признать человека преступником.
Суд, как правило, не оценивает, была ли личность человека идентифицирована законно и имел ли идентифицирующий его человек соответствующий доступ к защищенным базам данных в соответствии с законодательством О защите персональных данных.
На практике использование таких камер в целях, наносящих ущерб правам человека, имеет массовый характер в автократических/тоталитарных режимах.
«По данным Human Rights Watch, использование подобных технологий нарушает не только право на неприкосновенность частной жизни, но и свободу выражения мнений и объединений», — говорится в заявлении организации.
GYLA призывает Службу по защите персональных данных проверить, соответствует ли обработка данных Министерством внутренних дел стандартам защиты персональных данных.
