На прошлой неделе парламент Грузии принял «Закон о палатках», который ужесточает правила установки временных сооружений на митингах. Люди, имеющие опыт протестов в Грузии, считают, что и до принятия этого закона установка палатки была связана с трудностями и сопротивлением со стороны полиции, поскольку для властей палатка всегда ассоциировалась с «долгосрочным дискомфортом», — «палатки всегда подчеркивали несостоятельность правящий партии».
Позиция властей Грузии
Аргумент правительства — принятие закона связано с распространением информации СГБ, согласно которой в октябре-декабре в Грузии планируется «устроить дестабилизацию». Это в свою очередь не является убедительным доводом для разноплановых активистов Грузии. Ведь и ранее силовики выступали с заявлениями о якобы готовящимся переворотам, так никого не задержав и не предав огласке.
- СГБ Грузии сообщает о подготовке очередного госпереворота «окружением Саакашвили»
- Прокуратура Грузии начала следствие о возможной утечке данных из СГБ
Обвинения в заговорах каждый раз происходят аккурат на фоне политических кризисов или громких журналистских расследований. Так и в этот раз, словно по заранее заготовленному шаблону СГБ Грузии (он же СУС, груз.) 18 сентября опубликовала информацию об очередном заговоре с целью государственного переворота.
По данным ведомства, в октябре-декабре этого года в Грузии планируется реализовать сценарий, аналогичный «Евромайдану», а реализация упомянутого плана осуществляется при координации и финансовой поддержке зарубежных стран.
Позиция активистов
Участники различных протестных движений рассказали Netgazeti, что палатка — символ. Она не только устанавливается на митингах оппозиции, а является главным атрибутом протеста, проводимого по тому или иному требованию. И палатка зачастую оказывается более эффективной «меткой» отдельно взятого активиста, чем протест одинокого «человека с плакатом» на главной городской площади.
Защитники Риони
Лидер гражданского движения «За спасение долины Риони» [от строительства гигантской ГЭС] Варлам Голетиани имеет немалый опыт проведения палаточных протестов. Одним из самых масштабных протестных движений последнего времени стали акции против строительства Намахванской ГЭС, в ходе которых граждане разбили палатки в долине Риони. Палаточный лагерь активистов простоял 554 дня.
— «Многие сейчас, наверное, думают, что этот закон их не коснется. До того как пришлось ставить палатку, я ни разу в жизни не видел как это делается. Даже не думал, что это мне когда-либо понадобится, но пришлось», — вспоминает Варлам Голетиани.
Палатка стоит поныне, но, на этот раз перед зданием мэрии города Они [регион Рача]. Варлам с соратниками требует аннулировать лицензию на «охотничьи угодья» в заповедной зоне региона, переданные сроком на 49 лет в [российскому] бизнесмену Давиду Хидашели.
Родители детей с ахондроплазией
Акции протеста родителей детей с ахондроплазией весной этого года доказывают, что ограничение установки палаток распространяется не только на политических оппонентов власти. Тогда протест родителей перед администрацией правительства продолжался перманентно — холодными дождливыми ночами напролет. Однако полиция не оставила палатку для родителей, вышедших на улицу требовать лекарств для своих детей. Это несмотря на то, что «закона о палатках» даже не было в помине.
— «Ожидался сильный дождь. Ночи мы проводили на открытом воздухе. Готовясь к непогоде, мы [родители] приступили к установке палатки. Тогда полиция противилась нам очень жестоко. Когда мы спросили, какой закон и статья запрещают нам разбивать палатки, нас послали подальше. Не найдя статьи о запрете, я спорила с силовиками. Не найдя аргументов против нас, полицейские вырвали палатку из наших рук и спрятали в машине. Потом матери больных детей смастерили навес из полиэтилена. Их тоже снесли. Согласно закону о собраниях и демонстрациях, палатки в то не были запрещены, но они все равно оставили нас под дождем», — рассказала Netgazet одна из родителей Макуна Гочиашвили.
Протест Малхаза Мачаликашвили
Малхаз Мачаликашвили, отец застреленного в панкисском ущелье грузинскими силовиками Темирлана Мачаликашвили, «ветеран» в борьбе за установку палатки. Малхаз Мачаликашвили уже много лет требует правды по делу своего сына, и для этого несколько раз ставил палатку перед парламентом, сначала вместе с Зазой Саралидзе, затем самостоятельно.
Иногда полиция, а иногда и мэрия Тбилиси не позволяли ему поставить палатку. Например, 30 декабря 2019 года в связи с установкой новогодних аттракционов, мэрия разнесла палатку Малхаза, расставив железные баррикады вокруг места протеста.
В беседе с Netgazeti Малхаз Мачаликашвили вспоминает, как нынешнее правительство выступало против любой формы подобного протеста, даже без наличия «закона о палатках».
— «Поставить палатку никогда не было легко, постоянно были драки, издевательства, ограничения прав людей и аресты. Однако палатку все равно ставили. Если власти считают, что после принятия этого закона мы не сможем ставить палатки, то они сильно ошибаются. Вне закона власти все равно боролись с нами. Считаю, что это российский закон, принятый для защиты этой уродливой системы. Нет никакой разницы в том, что происходит в России. Они будут таким же методом бороться с теми, кто борется за справедливость», — говорит Малхаз Мачаликашвили.
Разгон оппозиции 7 ноября 2007 года
«В целом, когда власти не чувствуют себя сильными, они начинают проводить какие-то законодательные операции», — сказал Netgazet лидер консервативной партии Звиад Дзидзигури, который в прошлом участвовал в большинстве протестах.
По словам Звиада Дзидзигури, при всех правительствах была попытка ограничить право на собрания и демонстрации, но ни для одного правительства это не закончилось хорошо, и положительных результатов для «Грузинской мечты» это тоже не принесет.
Говоря о «палаточном законе», Звиад Дзидзигури вспоминает жестокие события 7 ноября 2007 года, участником которых он был. Тогда оппозиция потребовала смены правительства Михаила Саакашвили, установив «палаточный лагерь» перед зданием парламента.
Ответом действующей власти митингующим стал ответ — «Тбилиси не станет палаточным городом», после чего последовал жестокий разгон митинга 7 ноября.
Массовый разгон митингующих 7 ноября 2007 года продолжился вторжением в телекомпанию «Имеди» и захват частного имущества. В этот день, впервые со дня прихода «Нацдвижения» к власти, силовики стреляли резиновыми пулями по журналистам, в том числе представителям международных СМИ. Сейчас, вместе с Саакашвили обвинительные постановления вынесены в отношении бывшего премьер-министра Вано Мерабишвили. Он в 2007 году занимал пост главы МВД Грузии.
— «Когда на митинге ставят палатку, это однозначно означает, что протест будет длительным. Палатка устанавливается всегда в том месте, где правительство должно пострадать больше всего. Именно поэтому, насколько я помню, все власти относились к палаткам отрицательно. Я вам больше скажу, после того как 7 ноября 2007 года оппозиция начала ставить палатки перед парламентом, тогда и решил Саакашвили разогнать этот протест. Как правило, подобные ограничения ничем хорошим для правительства не заканчиваются», — резюмирует Звиад Дзидзигури.
По мнению Звиада Дзидзигури, если в стране недовольство идет по нарастающей, никакие ограничения не помогут властям сохранить режим. Любые потуги или ограничения силовиков и правящей элиты еще более накалят ситуацию.
— «Коммунисты тоже начали ограничивать демонстрации, вызвав переполох в национальном движении. Во времена Шеварднадзе был объявлен комендантский час и вообще запрещены собрания, а протестовать все равно выходили сотни тысяч людей. Сейчас произойдет то же самое», — говорит Звиад Дзидзигури.
Респондент Netgazeti удивлен, как члены ныне правящей «Грузинской мечты», которые в прошлом вместе с ним протестовали против ограничений прав человека, сегодня являются так называемыми инициаторами закона «о палатках».
